Осада рая - Страница 28

А тот, размахивая руками, в одной из которых было зажато копье, продолжал вопить:

— Идти!!! Стрелять!!! Белый змей!..

Внезапно вопящий заткнулся. Его выпучившиеся глаза словно вылезли из закрывавшей лицо шерсти и заблестели, отражая звездно-лунный свет. А уже в следующее мгновение страшила резво повернулся и бросился наутек. Однако далеко убежать варвар не успел, споткнувшись о вытянутую Нанасом ногу. Только он успел пробить весом своего тела наст, как на спину ему тут же прыгнул сначала Киркин, а потом и храбрый саамский парень. Во всяком случае, так потом подумал о себе Нанас, сам не ожидавший от себя такой прыти. Вместе с командиром они довольно быстро и ловко заломили руки дикаря за спину, а подоспевший им на подмогу Санька Сорокин быстро обмотал эти лапищи невесть откуда взявшейся веревкой. В рот начавшему было выть пленнику он же засунул сброшенную с руки варежку.

— Он что, думал, что мы свои?.. — отдуваясь, шепнул командиру Нанас, когда связанный варвар после пары-тройки мощных тычков сорокинского кулака перестал рыпаться.

— Видать, думал, — хмыкнул Киркин. — Может, отбились от основной массы, а потом услышали выстрелы и пошли в эту сторону. А тут этот… белый змей. Ну надо же!..

— И… что мы теперь с ним?.. — почувствовав, как внезапно пересохло в горле, сглотнул саам. — Убьем?..

— Кого — дикаря или змея? — усмехнулся командир отряда, но тут же спрятал улыбку и ответил серьезно: — Что до змея, то, думаю, отведав свинца, он сюда больше не сунется. А дикаря — зря мы его, что ли, ловили да связывали? Нет уж, мы его, голубчика, в город доставим. Тем более, Ярчук велел взять языка.

— Потащим?.. — вздохнул Нанас, отчего-то подозревая, что тащить варвара придется ему.

Он почти угадал. Но не совсем.

— Зачем надрываться? — ответил Киркин и достал рацию. — Сейчас запросим транспорт.

Рация зашипела, и он поднес ее к губам.

— Киркин вызывает Сошина. Прием…

— Сошин слушает. Что у тебя?

— Скорее — кто. Языка взяли. Здоровенный, собака! Пришли снегоход с волокушами, а?..

— Где вы сейчас? Прием…

— Недалеко от тебя, километра два на юг по трассе. Прием…

— Ладно, жди…

— Только тут варвары рядом, пусть смотрит по сторонам.

— Хорошо. Конец связи.

Командир убрал рацию и кивнул Нанасу:

— С ним поедешь.

— Я?.. — заморгал парень.

— Ты, ты. Тебе же все равно туда нужно, а мы тогда к вам заходить не будем, сразу к себе пойдем. Ситуацию ты знаешь, в поимке пленного принимал участие, вот и доложишь все как есть.

— Слушаюсь… — оторопело ответил Нанас.

— И про белого змея этого тоже расскажи. Что-то я о такой гадости раньше не слыхал… Или это дикари его с собой притащили? Так не похоже вроде — чего ж они его тогда сами боятся?

— Но они о нем знают, — сказал, мотнув головой на связанного пленника, саам. — Раньше точно видели, раз этот его по имени назвал.

— По какому еще имени? — удивился Киркин.

— Куолема какая-то… Валкойнен Кярме. Это, наверное, фамилия, имя и отчество, — решил щегольнуть своими познаниями парень.

— Навряд ли они и себя-то по имени-отчеству величают, — хохотнул командир отряда, — а чтобы еще и зверюгу!.. Нет, это он по-своему что-то лопотал, по-дикарски.

— На финский похоже, — сказал молчавший до этого Санька Сорокин.

— Ты хочешь сказать, что варвары пришли из Финляндии? — повернулся к нему Киркин.

— Не обязательно. Карельский ведь с финским тоже одни корни имеет. Хотя и до Финляндии отсюда рукой подать, так что все может быть. Да и какая разница?

— Разницы и впрямь нет, — вздохнул командир. — Пусть они хоть из Африки будут, лишь бы там и оставались, а к нам не перлись!..

Между тем с северной стороны послышался звук мотора, который становился все ближе и ближе.

— Быстро они, — удивился Сорокин.

— Так ведь боевая тревога объявлена, готовность «ноль», — сказал Киркин. — Так все и должно быть, без задержек, как часики. — Затем он обернулся к остальным бойцам, сгрудившимся чуть поодаль: — Вы тоже будьте наготове, шум снегохода может привлечь внимание врага!

Вскоре по деревьям полоснул яркий свет фары, а еще через минуту-другую «самобеглые нарты» с прицепленными сзади волокушами остановились возле Киркина, Сорокина и Нанаса.

— Боец Митрофанов прибыл по приказанию начальника центрального поста охраны! — доложил водитель.

Даже если бы тот не назвался, Нанас все равно узнал бы его по голосу — это был тот самый невысокий охранник, что встретил их с Надей прошлой ночью возле периметра. У парня даже возникло подозрение, что и снегоход с волокушами были теми самыми, на которых они с любимой приехали в «город мечты», но в темноте он не мог в этом наверняка убедиться. Да и какая теперь, собственно, разница?

Киркин сделал Митрофанову замечание, за то что тот ехал с включенной фарой — отличной мишенью для врага. В конце концов белую полосу дороги хорошо было видно и без дополнительного освещения. Затем они вместе с Сорокиным закинули в волокуши связанного варвара. Тот принялся мычать и брыкаться.

— О! — сдвинул на лоб шапку Санька. — А моя варежка как же?.. — Но, подумав, видимо, что ее, обслюнявленную, он бы все равно побрезговал надевать, махнул голой рукой, засунул ее в карман куртки и отвернулся.

— Ты это… — снял Нанас свои теплые рукавицы с отдельным пальцем для стрельбы, выданные ему еще Надей в Видяеве, и, протянув их, тронул охранника за плечо. — Ты возьми мои. И спасибо тебе, что спас меня.

— Да ладно, — отмахнулся Сорокин, — чего там… Как ты сам-то без рукавиц поедешь? Отморозишь руки.