Осада рая - Страница 65


К оглавлению

65

— Шека!.. — вздрогнул Нанас. Он хорошо помнил рассказ дикарки, но только сейчас до него дошло, что она ведь тоже говорила, что родилась в Кеми… И юноша, не удержавшись, спросил: — Так вы были с ней вместе с самого начала?

— Ну да. Ее отец с матерью как-то очень быстро умерли, не выдержали «первобытной» жизни, так что Шеку то одни, то другие подкармливали… Эту девчонку все любили — красивая была, точно кукла. И смышленая — страсть!..

— А как же она стала… такой… ну, жестокой?..

— Как не стать, когда все вокруг такие?.. Без жестокости там было не выжить. Ну и ненависть эта к «цивилизации» так и бурлила во всех, словно в котле. А еще, мне кажется, для нее большую роль сыграл один случай… Это произошло как раз во время той дурацкой атаки на Кемь. Ей лет пять тогда было, ну, шесть, может… Родители ее только-только умерли. Когда на город пошли, она за нами увязалась — плакала очень, с другими детьми не хотела оставаться. И ведь побежала следом, что ты думаешь! А когда ее заметили, уже сеча вовсю шла. А тут ребенок, дело ли?.. Ну и сунули ее в первый же дом, в чью-то квартиру, пустую уже, чтобы под ногами не болталась, да не убили ненароком… И там была комната, где до этого тоже ребенок жил. Много игрушек, какие-то цветные картинки, книжки, что-то из нарядной детской одежды, мягкая кроватка и все такое!.. Шеке это все так понравилось, что она, видать, размечталась: и она когда-нибудь заживет так же, и у нее все это будет… Но вернулись наши, когда в лес убегали — хорошо не забыли еще про девчонку, — и у нее на глазах все это порушили и подожгли. А в ответ на ее истерику ее же потом и наказали, приговаривая, что все это — зло, это — не для «свободных» людей и так далее… После того случая, думаю, ее и перекорежило: вот она, вроде бы, красота эта, цивилизация — протяни руку, и все станет как в детстве, как в Кеми… А только нельзя руку тянуть, запретное это. И детство все равно не вернешь, умерло оно вместе с родителями… В общем, после того дня она изменилась. Что было любовью к прошлому, обернулось ненавистью: если мне этого нельзя, то пусть и никому не достанется!

У Нанаса от этой истории все сжалось внутри. От жалости к маленькой Шеке защемило сердце. Он сразу вспомнил свое собственное безрадостное детство. Он ведь тоже рос без отца, его тоже обижали, издевались и за рыжий цвет волос, и за «глупые» вопросы… Но у него тогда хотя бы была мама! Она могла и приласкать его, и пожалеть…

Между тем Гор рассказывал свою историю дальше. Теперь он говорил отрывисто и сухо, будто не вспоминал, а читал какую-то страшную книгу. Молодой необразованный саам понимал далеко не все из его скупых фраз, но в главном и целом ему все было ясно. Он узнал, как постепенно восстанавливалось и неудержимо росло племя, насчитывающее через десяток лет уже несколько тысяч одичавших людей. В основном это были все те же «отбросы общества», которых не допускали в свои ряды даже бандиты из уцелевших городов, но встречались среди них и ненавистники цивилизации, приверженцы той идеи, что именно технический прогресс да так называемая «культура» привели человечество к гибели.

Со временем варвары деградировали и озлоблялись все пуще.

Выросло поколение, не знавшее прежнего мира, зато впитавшее с молоком матери жгучую ненависть к остаткам цивилизации.

Поначалу сообщество было в основном хаотичным, без ярко выраженных принципов единоначалия, что приводило к частым внутренним конфликтам и стычкам. Но несколько лет назад власть в свои руки взяла повзрослевшая, ставшая волевой, сильной и очень жестокой огненноволосая красавица Шека. Она установила в племени матриархат на очень жестких — даже жестоких — принципах.

С появлением единоначалия племя стало превращаться в орду, в армию, набирая силу и начиная всерьез угрожать всем очагам цивилизации в окрестных землях. Ненависти, кипевшей в Шеке, с избытком хватало для тысяч и тысяч варваров — и огненноволосая предводительница повела свою орду в сокрушительные набеги на города и села, где догорающими угольками теплилась еще прежняя жизнь. Варвары не знали жалости и не желали мира, им нужна была только кровь — горячая кровь их врагов.

Однако внутри племени положение было непростым. Многим мужчинам было не по нутру женское управление, а женщинам, которым Шека дала больше свободы, не нравилось, что она «прибирала» себе самых красивых и сильных мужчин, расправляясь с соперницами.

Среди последних, в свою очередь, также кипела нешуточная борьба за право считаться фаворитом. Но вслух недовольство высказывать никто не решался: Шека с легкостью казнила людей за малейшую провинность.

Тем не менее, варвары представляли собой страшную мощь для жителей уцелевших поселений, с которой у тех не было никакой возможности бороться. Ненавидя и презирая все достижения цивилизации, дикари, тем не менее, охотно пользовались трофейным огнестрельным оружием, хотя в основной массе их вооружение составляли все-таки ножи, топоры, луки со стрелами, копья и дротики.

Варвары полностью опустошили и разрушили Кемь, Лоухи, Чупу, с приближением весны все дальше продвигаясь на север, к Кольскому полуострову Со временем и до них дошел слух о существовании некой цитадели цивилизации — городе Полярные Зори. Сокрушить его стало для Шеки «священной целью», которой она сумела «заразить» и подавляющее большинство соплеменников. В самом конце зимы варвары захватили и уничтожили Кандалакшу. До Полярных Зорь было теперь рукой подать…

Старик замолчал. Казалось, он заснул, опустив на грудь голову в нелепом меховом колпаке. Застыл Сейд. Не шевелились и три белых пса, желтые глаза которых горели холодными свечками в отраженном свете костра.

65